А власти скрывают!
«В этом запрещённом Евангелии Иисус раскрывает секрет бессмертия!» Подобные заголовки бросаются в глаза, хотя многие из нас к ним, наверное, уже привыкли.
Людей привлекает всё таинственное. Рынок это хорошо понимает – отсюда огромное количество книг и телепередач, которые стараются вызвать это смутное ощущение чуда и тайны. При этом возникает ироническая ситуация массового тиражирования тайн: когда книги, раскрывающие «тайные учения», заполняют полки магазинов, где их может купить и прочитать любой профан, а «запрещенные» тексты выкладываются в интернет, где они делаются и вовсе бесплатно доступны любому желающему.
Если вам в руки попадает какой-нибудь таинственный фолиант в кожаной обложке, пожелтевшие страницы которого покрыты загадочными письменами, есть отчего пережить чувство тайны. Когда на вас с экрана бросается очередной крикливый заголовок – едва ли.
Тем не менее, даже в таком безнадежно разбавленном варианте тайна привлекает. И тема апокрифических евангелий просто обречена на популярность. Евангелие, веруете вы или нет, – фундаментальный для нашей культуры текст, а тут к слову «Евангелие» добавляется ареол запретности и тайны.
Есть обычные канонические Евангелия. Их все знают или, во всяком случае, думают, что знают, а есть облечённые в тайну апокрифы, которые «власти», в данном случае церковные, «скрывают». А если в этом «запрещенном» тексте есть еще и секрет, тем более «секрет бессмертия», заголовок можно считать удачным.
Но что мы можем знать на самом деле? Действительно ли апокрифы могут сообщить нам что-то более достоверное, чем канонические тексты?
Подлинное учение Иисуса было скрыто Церковью?
Существует довольно популярный тезис, что учение Иисуса было утрачено (или намеренно искажено) Церковью – и поэтому нам следует искать его не в тех текстах, которые она признает, а в каких-то других, в частности апокрифах.
Этот тезис высказывают адепты довольно разных учений – от ислама до различных форм эзотерики.
Это понятно. С одной стороны, они хотели бы отвести Иисусу какое-то важное и почетное место в их доктрине. С другой – не принимают церковной веры в Него как в Бога и Спасителя.
Есть несколько причин, по которым этот тезис совершенно неправдоподобен.
Как это согласуется с Божьим замыслом?
Если вы атеист, вы имеете сомнительное удовольствие верить в то, что мироздание (как и человеческая история) лишено всякого смысла и направления. Это не драма, в которой каждый персонаж играет какую-то важную роль, а хаотическое нагромождение случайных событий.
Но если вы человек религиозный (хотя бы в самом широком смысле), как и все те, кто хотел бы «встроить» имя Иисуса в свои учения, то вы живете в совсем другом мире.
Иудеи, христиане (включая христианских еретиков), мусульмане и многие другие верят в то, что во вселенной действует промысл Божий, а события истории управляются Его волей.
Пришествие Иисуса и все события Его жизни – важная часть этого замысла. И вера в то, что Иисус, с одной стороны, есть важный Божий посланник, с другой – не успел Он вознестись, как Его учение было тягчайшим образом искажено, ставит этот промысл под вопрос.
Ведь если мы соглашаемся, что учение Иисуса было коренным образом искажено, причем почти сразу же, – это означает, что Его миссия потерпела сокрушительный провал.
Он пришел учить людей истине – и результатом Его усилий явилась проповедь (как предполагается) ложного учения.
Церковь проповедует это – предположительно искаженное – послание всем народам. Причем настолько успешно, что христианство стало крупнейшей (по числу последователей) религией в мире.
Разве Бог не знал, что деятельность Его важного посланника кончится тем, что Его послание будет немедленно искажено, а подлинный смысл утрачен, так что от имени Иисуса всем народам будет проповедоваться нечто совсем другое?
Конечно, в мире, где люди обладают свободной волей, они могут грешить и ошибаться, в том числе искажать дошедшее до них учение. В мире действуют могущественные духовные силы, стремящиеся угасить свет истины. В истории возникало множество ересей и лжеучений, которые ссылались на имя Иисуса.
Но версия, что лжеучение победило и «истинное» учение Иисуса оказалось утрачено, означала бы, что эти силы одолели – и только столетия спустя «истинное» учение Иисуса удалось так или иначе откопать.
Предположение о таком горестном провале миссии Иисуса явно противоречит вере в Бога, Который в состоянии предвидеть всё происходящее, в том числе то, к чему приведет проповедь такого важного Его посланника, как Иисус.
Это неизбежно подрывает доверие к проповеди любого Божьего пророка или посланника.
Если Бог, как утверждается, не смог (или не захотел) предотвратить утрату подлинного послания Иисуса, то как можно полагаться на то, что учение других Его посланников дошло до нас без искажений?
Смог ли Иисус научить Своих учеников?
Более того, даже если мы не говорим о промысле Божьем, а просто рассматриваем Иисуса как учителя, мы оказываемся перед очень странным предположением. Все известные учителя в истории смогли передать свое учение так, что оно не было утрачено или искажено.
Доверие любому учению предполагает, что его основатель смог найти себе верных учеников, которые понесли его доктрину дальше. Это вполне удалось Будде и Мухаммеду, Чайтанье и Конфуцию, многим духовным наставникам внутри каждой из больших религиозных традиций – но это, как предполагается, почему-то не удалось Иисусу.
Когда именно учение Иисуса было утрачено или искажено?
Другой вопрос, который у нас неизбежно возникает, – когда именно «учение Иисуса» претерпело подмену, и кто именно эту подмену произвел.
Здесь, как правило, выдвигаются две версии.
Первая и более популярная упоминается, например, в прогремевшем пару десятилетий назад бестселлере «Код да Винчи», хотя возникла она, конечно, намного раньше.
В ней главным «исказителем» выступает император Константин, при котором Церковь стала сначала легальной, а потом и государственной.
Главная проблема этой версии: нам хорошо известно, в том числе от светских ученых, что тексты, вошедшие в состав Нового Завета, на которых стоит учение Церкви, были написаны задолго до Константина при жизни первого-второго поколения учеников Иисуса.
По оценкам ученых, наиболее ранними документами, вошедшими в Новый Завет, являются послания святого Апостола Павла (50–60 годы). Евангелия от Марка, Матфея и Луки, как и Деяния, обычно относят к 70–80 годам, Евангелие от Иоанна – к 90-м.
Между учеными есть разногласия, некоторые датируют Евангелия намного раньше (или несколько позже), но в чём все точно согласны, так это в том, что все тексты Нового Завета были написаны задолго до императора Константина.
Другая версия обвиняет в искажении первоначального учения Иисуса Апостола Павла. Об этой версии есть отдельная большая статья на «Азбуке веры», здесь мы только кратко заметим: идея, что Павел в одиночку навязал всей Церкви свое учение – и это в то время, когда большинство апостолов, знавших Иисуса лично и хорошо помнивших Его учение, были еще живы, – выглядит слишком фантастичной.
Отличия апокрифов от канонических Евангелий
Нравственные отличия
Интересная особенность канонических Евангелий: все чудеса Господа по отношению к людям есть чудеса милосердия.
Он исцеляет больных, освобождает бесноватых, насыщает голодных и воскрешает мертвых. Господь резко обличает противление и неверие фарисеев – но не причиняет им никакого «чудесного вреда».
Даже перед лицом мучительной смерти Он отказывается воспользоваться своим могуществом, чтобы погубить своих истязателей.
В этом есть поразительное отличие от привычного языческого образа героя и божества.
От Кришны, который в рассказах о нём истребляет многочисленных злодеев и демонов, до современных героев массовой культуры, которые, используя свои сверхспособности, большую часть экранного времени разносят в клочки каких-нибудь отрицательных персонажей.
Эти образы понятны: люди хотят себе божеств, которые расправились бы с их врагами, и героев, с которыми они могли бы себя отождествить, на которых они могли бы спроецировать свои мечты о победительной мощи, заставляющей всех бояться.
Именно такое божество, которое быстро и легко со всеми расправляется, мы и находим, например, в «Евангелии детства от Фомы»:
«III. Но сын Анны книжника стоял там рядом с Иосифом, и он взял лозу и разбрызгал ею воду, которую Иисус собрал. Когда увидел Иисус, что тот сделал, Он разгневался и сказал ему: Ты, негодный, безбожный глупец, какой вред причинили тебе лужицы и вода? Смотри, теперь ты высохнешь, как дерево, и не будет у тебя ни листьев, ни корней, ни плодов. И тотчас мальчик тот высох весь, а Иисус ушел и вошел в дом Иосифа. Но родители того мальчика, который высох, взяли его, оплакивая его юность, и принесли к Иосифу и стали упрекать того, что сын его совершает такое!
IV. После этого Он (Иисус) снова шел через поселение, и мальчик подбежал и толкнул Его в плечо. Иисус рассердился и сказал ему: ты никуда не пойдешь дальше, и ребенок тотчас упал и умер. А те, кто видел произошедшее, говорили: кто породил такого ребенка, что каждое слово Его вершится в деяние. И родители умершего ребенка пришли к Иосифу и корили его, говоря: Раз у тебя такой сын, ты не можешь жить с нами или научи Его благословлять, а не проклинать, ибо дети наши гибнут.
V. И Иосиф позвал мальчика и бранил Его, говоря, зачем Ты делаешь то, из-за чего люди страдают и возненавидят нас и будут преследовать нас? И Иисус сказал: Я знаю, ты говоришь не свои слова, но ради тебя Я буду молчать, но они должны понести наказание. И тотчас обвинявшие Его ослепли. А видевшие то были сильно испуганы и смущены и говорили о Нем: каждое слово, которое Он произносит, доброе или злое, есть деяние и становится чудом».
Такой откровенно недобрый образ Иисуса соответствует языческим представлениям о грозных карающих божествах, к которым можно обратиться за покровительством, как обращаются к суровому мафиозному боссу. Но они совсем не похожи на того «кроткого и смиренного сердцем» Иисуса, Которого мы находим в канонических Евангелиях.
Когда апостолы призывают Господа покарать самарян за их грубость, Господь Иисус отвечает:
«Видя то, ученики Его, Иаков и Иоанн, сказали: Господи! хочешь ли, мы скажем, чтобы огонь сошел с неба и истребил их, как и Илия сделал? Но Он, обратившись к ним, запретил им и сказал: не знаете, какого вы духа; ибо Сын Человеческий пришел не губить души человеческие, а спасать. И пошли в другое селение» (Лк.9:54–56).
Другой текст, приписываемый Апостолу Фоме, так называемое «Евангелие от Фомы» представляет собой сборник изречений, которые автор приписывает Иисусу. Некоторые из них просто перефразируют слова Господа из канонических Евангелий, некоторые выглядят очень странно, например:
«118. Симон Петр сказал им: Пусть Мария уйдет от нас, ибо женщины недостойны жизни. Иисус сказал: Смотрите, я направлю её, дабы сделать её мужчиной, чтобы она также стала духом живым, подобным вам, мужчинам. Ибо всякая женщина, которая станет мужчиной, войдет в царствие небесное».
Апостолу Петру здесь приписывается поразительно грубая враждебность к женщинам вообще, и особенно к Марии Магдалине, причем Иисус в этом тексте не поправляет его, а говорит, что Мария «станет мужчиной».
Это находится в поразительном контрасте с каноническими текстами Нового Завета, где мы видим яркие образы благочестивых, прославленных Богом женщин, начиная с Марии, Матери Господа. Елизавета, матерь святого Иоанна Крестителя, которая, исполнившись Святого Духа, пророчествует (Лук.1:41–45), другая пророчица – Анна, дочь Фануилова (Лук.2:36), «Иоанна, жена Хузы, домоправителя Иродова, и Сусанна, и многие другие, которые служили Ему имением своим» (Лк.8:3), жены-мироносицы (Мк.16:1), включая Марию Магдалину, которые, проявив любовь и верность к Господу, стали первыми свидетельницами Его воскресения.
Евангелие подчеркивает и милость Господа к тем женщинам, которые в силу обстоятельств или по своей собственной вине оказались за пределами «приличного общества»: самарянке, женщине, взятой в прелюбодеянии, грешнице, которая помазала Его миром и т. д.
Интересно, что современный читатель часто ищет в апокрифах более «либеральную» и «современную» версию христианства, находя церковное учение слишком строгим и архаичным. Увы, если он ознакомится с текстами апокрифов, то рискует обнаружить намного более «патриархальную» версию религии.
Переизбыток чудес
Другой признак апокрифов – явный избыток, так сказать, спецэффектов. Чудеса канонических Евангелий носят на этом фоне очень сдержанный характер. Возьмем, например, рассказ о Воскресении из «Евангелия Петра»:
«Рано же утром, когда начался субботний рассвет, пришла толпа из Иерусалима и его округи, чтобы посмотреть гробницу опечатанную. И в ту же ночь, когда рассветал день Господень, – сторожили же воины по двое каждую стражу – громкий голос раздался в небе. И увидели, как небеса раскрылись и двух мужей, сошедших оттуда, излучавших сияние и приблизившихся к гробнице. Камень же тот, что был привален к двери, отвалившись сам собой, отодвинулся, и гробница открылась, и оба юноши вошли.
И когда воины увидели это, они разбудили центуриона и старейшин, ибо и они находились там, охраняя (гробницу). И когда они рассказывали, что видели, снова увидели выходящих из гробницы трех человек, двоих, поддерживающих одного, и крест, следующий за ними. И головы двоих достигали неба, а у Того, кого вели за руку, голова была выше неба. И они услышали голос с небес: «Возвестил ли Ты усопшим?» И был ответ с креста: „Да”».
Претензии на «тайное учение»
Некоторые апокрифы (например, «Евангелие от Фомы» и «Евангелие от Иуды») сразу подчеркивают свой «тайный» характер. Автор, выдающий себя за апостола, сразу сообщает, что это кино не для всех:
«Это тайные высказывания, которые говорил живой Иисус и которые записал Дидима Иуда Фома» (Евангелие от Фомы, пролог).
«Это тайное послание суда, о котором Иисус говорил с Иудой Искариотом в течение восьми дней, за три дня до празднования Пасхи» (Евангелие от Иуды, 33).
Понятно, где здесь крючок для уловления душ – гордыню человека греет сознание того, что он может быть посвящен в эзотерические тайны, сокрытые от большинства, и этот крючок всегда работал.
Но такие претензии на «тайну» сталкиваются с рядом трудностей.
Прежде всего, в канонических Евангелиях Господь Иисус открывает истину, а не скрывает её. У Христа нет никакого тайного учения, если оно и «недоступно» для кого-то, то только по его собственному неверию и противлению, или, возможно, ввиду недостаточности усилий, прилагаемых к тому, чтобы его постичь.
Можно сказать, что Новый Завет последовательно антиэзотеричен – все люди настойчиво приглашаются познать истину, она ни от кого не скрывается.
Радость о рождении Спасителя возвещается «всем людям» (Лк.2:10).
Христос говорит: «Я, свет, пришел в мир, чтобы всякий верующий в Меня не оставался во тьме» (Ин.12:46). «Нет ничего сокровенного, что не открылось бы, и тайного, что не было бы узнано» (Мф.10:26). Он прямо отрицает, что когда-либо проповедовал что-либо тайно: «Я говорил явно миру; Я всегда учил в синагоге и в храме, где всегда Иудеи сходятся, и тайно не говорил ничего» (Ин.18:20).
Всё, что Он говорил, известно Его ученикам, и они готовы охотно этим поделиться: «Что спрашиваешь Меня? спроси слышавших, что Я говорил им; вот, они знают, что Я говорил» (Ин.18:21).
Господь наставляет учеников ничего не скрывать из того, что они слышали: «Что говорю вам в темноте, говорите при свете; и что на ухо слышите, проповедуйте на кровлях» (Мф.10:27).
Он посылает апостолов проповедовать Евангелие «всей твари» (Мк.16:15) научить «все народы» (Мф.28:19).
Следуя этому повелению, апостолы возвещают истину «всей твари поднебесной» (Кол.1:23), потому что Бог «хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины» (1Тим.2:4).
Итак, всещедрый Бог не удерживает и не скрывает спасительную истину – но желает, чтобы её познали «все люди». Уже это делает любые претензии на «тайные учения» очевидно ложными.
На это обращает внимание, в частности, святитель Ириней Лионский. Любовь Божья простирается на весь человеческий род, поэтому истина, неизменно хранимая и возвещаемая Церковью, доступна всем людям, которые только желают её принять:
«Принявши это учение и эту веру, Церковь, хотя и рассеяна по всему миру... тщательно хранит их, как бы обитая в одном доме; одинаково верует этому, как бы имея одну душу и одно сердце; согласно проповедует это, учит и передает, как бы у неё были одни уста. Ибо хотя в мире языки различны, но сила предания одна и та же. Не иначе верят и не различное предание имеют церкви, основанные в Германии, Испании, в Галлии, на Востоке, в Египте, в Ливии и в середине мира. Но как солнце – это творение Божие – во всём мире одно и то же, так и проповедь истины везде сияет и просвещает всех людей, желающих прийти в познание истины» (Против Ересей. I. 10:2).
Святитель Ириней выдвигает и другой важный аргумент против претензий лжеучителей, что они передают «тайные учения апостолов»:
«Все, желающие видеть истину, могут во всякой церкви узнать предание апостолов, открытое во всём мире; и мы можем перечислить епископов, поставленных апостолами в церквах, и преемников их до нас, которые ничему не учили и не знали такого, что эти (еретики) бредят. Ибо если бы апостолы знали сокровенные таинства, которые они сообщали совершенным отдельно и тайно от прочих, то предали бы их в особенности тем, кому поручали самые церкви» (Св. Ириней Лионский. Против ересей Против Ересей. III. 3:1).
Иначе говоря, было бы очень странно предполагать, что апостолы, вверив заботу о Церквях епископам, которых они поставили, при этом передали бы «подлинное учение Иисуса» каким-то совершенно посторонним людям, которых в Церкви никто не знал.
В самом деле, всё, что мы знаем о Господе Иисусе, сохранялось и передавалось внутри сообщества, которое было основано апостолами и научено ими. Это сообщество – Церковь – включало общины в разных городах и областях Римской империи и сохраняло память об апостолах и их преемниках.
Церковь помнит по именам всех, кто наследовал апостолам, поэтому притязания каких-то людей со стороны, что подлинное учение апостолов сохранилось у них, а не в Церкви, выглядит совершенно неосновательным.
Чему на самом деле учил Иисус?
Люди, которые думают, что апокрифические евангелия содержат какие-то важные духовные тайны, рискуют сильно разочароваться, ознакомившись с этими текстами.
Но можем ли мы знать, чему Иисус и апостолы учили на самом деле? Да, у нас есть тексты, написанные в общине, включавшей в себя Его ближайших учеников. Они-то и вошли в Новый Завет.
Они вовсе не являются секретными. Это, напротив, самый распространенный сборник текстов в мире, он переведен на многие языки, включая русский. Он является фундаментальным для многих мировых культур, включая нашу.
Перед тем как искать тайн в апокрифах, нам стоит ознакомиться с ними.
В канонических Евангелиях Господь Иисус говорит о бессмертии. Например, в Евангелии от Иоанна: «Истинно, истинно говорю вам: верующий в Меня имеет жизнь вечную» (Ин 6:47).
То, что Иисус говорит, – это не секрет. Напротив, Он говорит это совершенно открыто и потом отправляет Своих учеников возвещать это «всем народам». Это не шифровка; это не эзотерический текст, понять который может только кучка особо просветленных. Это щедрое приглашение всякому, кто захочет его принять. «Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную» (Ин.3:16).
Вечная блаженная жизнь предлагается «всякому», кто отзовется на проповедь апостолов покаянием и верой, покорится Иисусу Христу как Господу, доверится Ему как Спасителю, присоединится к Церкви, которую Он основал.
Что побуждает людей искать чего-то другого – тайного и недоступного?
Возможно дело в том, что людям трудно поверить в то, что всё так открыто. Вот если бы для того, чтобы обрести вечную жизнь надо было найти тщательно скрытый текст... Раскрыть древние тайны... Совершить великие подвиги... Пережить непостижимый мистический опыт...
Но оказывается, надо просто уверовать: принять, что Тот, Кто говорит с нами со страниц Евангелия, воскрес и жив сейчас, и обещал, что мертвые воскреснут.
Это так просто? С одной стороны, да. С другой – это трудно, потому что поверить – значит открыться навстречу самым великим и грандиозным переменам в своей жизни. На это не так легко решиться.
В любом случае важно понять – бессмертие не засекречено. Оно явлено, оно проповедано всем народам. Как говорит апостол, Христос, «разрушил смерть и явил жизнь и нетление чрез благовестие» (2Тим.1:10).
От нас зависит, хотим ли мы его принять.
