Интересное чтение для души и настроения

Из яранг — в греки

Цикл коротких рассказов

Сизиф

— Эге-ге-ге-ге-ге-гей! — заулюлюкал по-древнегречески Сизиф и побежал с самой вершины вниз под горочку, держа в руках сандалии и прихлопывая ими над головой.

— И-эх, мама моя родная! — орал он, норовя догнать колесивший впереди булыжник.

...Внизу он вытер пот со лба, перекурил, сидя на камне, обул сандалии и, поплевав на руки, попёр с камнем в гору.

Он улыбался в пшеничные усы и думал о том, что от всякого труда нужно стараться получать удовольствие.

Эзопов язык

— А, это опять вы! — поморщившись, сказал цензор, увидев, как в дверь просунулась кудлатая голова Эзопа. — Что-нибудь новенькое принесли показать?

Эзоп кивнул, показал язык и хлопнул дверью.

Сократ

«Я знаю только то, что я ничего не знаю!» — неосторожно обронил Сократ через плечо, проходя мимо шепчущейся кучки надменной афинской демократии пятого века до нашей эры.

«Ишь ты, чего знает!» — зашипели ему вслед. Дурачком прикидывается!..» «Может, и мы ничего не знаем, а?..»

«На-ка вот, выпей-ка», — и они убрали его, заставив выпить яд цикуты.

Он слишком много знал.

Диоген

Подойдя, мы постучали и услышали внутри возню и чертыханье. В отверстии для затычки показался заспанный глаз.

— Чего опять надо? — раздалось из бочки гулко, как из колодца.

— Добрый день. Это вас беспокоят из одного финикийского полиса...

— Короче!

— Вы не могли бы на досуге немного подумать для нас вот на эту тему... — мы просунули в дырку свёрнутую трубочкой бумажку.

Послышалось шуршанье, кряхтенье и после некоторой паузы ответ:

— Ладно, подумаю.

— Спасибо, до свидания. — Мы не успели, спотыкаясь о камни, сделать и десяти шагов, как вдогонку нам понеслось:

— Эй, куда пошли? Ишь, тоже мне, умники нашлись! Читать, что ли, разучились?..

И только тут, присмотревшись, мы увидели надпись, нацарапанную на досках этого вместилища разума. Она лаконично гласила: «ДЕНЬГИ НА БОЧКУ!»

Прокрустова ложа

Прокруст полулежал в ложе, закинув ногу на ногу, и, покуривая дорогие импортные фимиамы с фильтром, рассматривал ногти на руках.

— Значит, так, — выговаривал он автору, поигрывая большим кухонным ножом. — Комедийка твоя ни к чёрту не годится.

— Трагедия, — вежливо поправил автор.

— М-да. Так вот, ни к чёрту, я сказал. Во-первых, длинна. Надо бы укоротить.

Держа нож за лезвие, он постучал им по парапету ложи.

— Несколько мест я бы вырезал. Да и выкинул. А вот в том месте, где про меня — наоборот, коротковато. Куцо ты про меня. Я ж тебя просил — подлиннее. А ты отписался. Это место, значит, растянуть.

— Давай сюда писульки-то, — взяв сценарий, он скомкал листы и засунул в карман заляпанного мясницкого фартука, одетого поверх дорогой туники.

— Так что давай, дерзай! Чтоб к завтрому было готово. И смотри у меня, не хитри! У! — сделав ложное движение, он пырнул ножом воздух перед животом автора. Тот вздрогнул и шарахнулся. — Га-а-а! — заржал Прокруст, довольный розыгрышем.

Назавтра Прокруст полусидел в ложе древнегреческого амфитеатра и сонливо смотрел на сцену, потягивая тягучий нектар через папирусную соломинку. Со сцены гулко доносились голоса актёров в масках.

Позёвывая, Прокруст слушал. В ложе он был один.

Театр был пуст.

Демосфен

— Уиа уывихи оквакав!

Демосфен стоял на берегу моря и вопил куда-то вдаль, размахивая руками, словно потерпевший бедствие и выброшенный на остров мореплаватель при виде проплывающего мимо корабля.

— Чего-чего? — переспросил я его.

— Уйя, вывихи от раков! — повторил он, скрежеща чем-то во рту.

— Не понял.

Демосфен выплюнул изо рта в горсть камешки, вытер платочком чувственный рот и, поправив галстук, повторил внятно:

— Я — великий оратор .

— Допустим. А что ты делаешь здесь? Кормишь рыб своими речами?

— Никаких рыб я не кормлю, — обиделся Демосфен. — Просто я тренирую дикцию, артикуляцию и жестикуляцию. Для этого я набираю в рот камней и стараюсь перекричать шум моря.

— Э, брат, никакой ты к чёрту не оратор. Вот если бы наоборот!

— Это как же? — заинтересовался Демосфен.

— Ты, брат, попробуй-ка набрать в рот воды и говорить, когда перед тобой одни камни!

Танталовы муки

Заглянул я тут как-то в царство Аида.

Не то, что бы совсем, а так, в щёлочку. И вижу такую картину.

Среди прочей компании друзей и знакомых — любопытная сценка.

Тантал.

Он, как вы помните, кушать очень хочет, как из ружья, а ему не дают.

Воды до подбородка. Наклоняется испить: её — раз! — и нету. Фрукты свисают, туши разные, окорока, дичь. Он руку протянет — раз! — ничего нету!

Вот ужас-то.

Вокруг вроде всё есть, а жрать нечего.

Посмотрел я, как там у них, — смотрю, как же у нас.

И ведь любопытно получается. Всё наоборот!

Посмотришь — вокруг вроде ничего нет. В магазинах — шаром покати. Мамай прошёл.

А протянешь руку — раз! — на столе всё есть.

И жрать-то вроде нечего, а все сыты. Откуда же всё берётся?

Над этим вопросом я сейчас и мучаюсь.

Вот муки-то!

Троянский конь

— Так-так! Пройдёт! Сюда его! А ну, ещё чуток!..

Троянцы тащили деревянного коня, битком набитого громыхавшими оружием греками.

— Хорош подарочек!

— Данайцы удружили!

— Красавец!

— Коняга!

— А ну-ка, чего это у него там внутри лязгает? Не было бы подвоха. Загляни-ка ему промеж зубов в пасть-то!..

— Чего глядеть, известное дело, деревяшка как деревяшка...

— Ну ладно, Бог с ним. Айда по домам! Спать...

Бедные троянцы.

Хитрые греки. Знали, что дарёному коню в зубы не смотрят.


Андрей Кнышев.

Читайте также:

Дополнительная навигация: